Деревня Головино (Петушинский район)
,,
В Головине, у крайнего дома, мы расплатились с водителем (он взял с нас два рубля) и пошли вдоль села. Навстречу нам бежала с другого конца женщина в летах, одетая довольно небрежно, босая и, как нам показалось, растрепанная. Она бежала и что есть силы трясла колокольчик, каким в школах собирают детей на урок.
<…>
— А вы кто же в колхозе? — полюбопытствовали мы у женщины.
— Бригадиром зовусь. Село-то эк растянулось. Побегай вдоль него да покланяйся каждому, чтобы на работу шел. Теперь, правда, сами идут, да еще и ругаются, если нарядить забудешь.
<…>
— А зачем вы с колокольцем бегаете?
— На работу колхозников зову. И утром бегаю, и в обед, и при всякой нужде.
— В других деревнях это проще — вешается на столбе кусок рельса или буфер. Подойдет бригадир, постучит железной палкой.
— Не знаю, чего наши думают, конечно, лучше было бы.
— Сами вы чего думаете? Вы же бригадир! Дайте наряд, все и сделают.
<…>
Председатель оказался словоохотливым человеком.
— Ну что ж вам рассказать? Я ведь недавно председательствую — второй год. Колхоз был объединенный, дела в нем шли очень плохо. Вы это знаете: ошибки, культ личности и прочее. Колхозники получали на трудодень сущие пустяки, вот они и разбегались в города, конкретно в Покров, Орехово-Зуево, Ногинск... А кому некуда было бежать, жили грибами, ягодами, картофелем с усадьбы. На колхозную работу не шли. Земля долгие годы не видела навоза. Скот весь содержался в соседней деревне. Там скотный двор до крыши навозом оброс, а земля истощилась. Коровы давали по четыреста литров в год, то есть курам на смех... Потом начались крутые меры по подъему деревни. <…>
Ну что ж, начали мы колхоз поправлять. <…>
Скотный двор поставили, овчарник. Теперь за свинарником очередь. Про клевер забыли, какой он есть. А мы теперь клеверок, клеверок сеем. <…> Теперь вот из Рязанской области в наш колхоз девять семейств перебралось. Значит, и народ прибывает.
<…>
Тем временем мы дошли до мехцехов, которыми председатель обязательно хотел похвастаться.
— Здесь мы делаем дранку для крыш. <…> А здесь у нас циркулярная пила.
<…>
— А вот была мельница. Когда-то она работала.
Размытая и разрушенная плотина мельницы (все на той же Вольге) представляла жалкое зрелище. Разваливался и сарай, хранящий еще внутри на перекрытиях толстый слой почерневшей мучной пыли, может быть двадцатилетней давности. Но сытный и вкусный мучной дух, какой бывает на мельницах, давно выветрился.
— В ближайший год восстановим и пустим эту штуку. Пусть крутятся жернова, веселее жить будет.
<…>
Председатель был, конечно, хвастун в той части, что приписывал себе то, что от него вовсе не зависело. <…> Но это все мелочи — главное было в том, что колхоз действительно креп.
,,
Согласно отметке в переславских писцовых книгах 1628 и 1631 годов, первым известным владельцем Головина был стольник князь Иван Никитич Хованский. В то время здесь было 3 двора крестьянских и 3 бобыльских.
Более поздние упоминания о деревне встречаются в «Списках населённых мест Владимирской губернии по сведениям 1859 года» – Головино указано как владельческое сельцо при колодце. Населения – 205 мужчин и 212 женщин, всего было 69 дворов. Располагалось село по левую сторону Московско-Нижегородского шоссе, от границы Богородского уезда Московской губернии к Владимирскому.
Сегодня в деревне проживает почти 200 человек. Однако население сокращается. Так, по Всероссийской переписи 2010 года в Головино насчитывалось 278 жителей, а по переписи 2020 года – 190.
Бригадир села жалуется Владимиру Солоухину, что село «растянулось». И действительно протяженность Центральной улицы – почти 2 км.
Деревня довольно большая. Есть двухэтажные дома. Работают сельский клуб и библиотека. Но собственной школы нет.
В Головино сегодня можно увидеть две церкви. Действующий храма-часовня в честь Михаила Архангела был открыт для богослужений в 2021 году.
Но главной исторической достопримечательностью является Троицкая церковь, построенная в 1881-1885 гг. Храм строился под наблюдением известного владимирского архитектора Н. А. Артлебена. Однако Николай Андреевич умер в 1882 году, не достроив храм.
При советской власти службы в Троицкой церкви прекратились. Храм начал разрушаться.
В 1995 году церковь была включена в единый государственный реестр в качестве объекта культурного наследия регионального значения. Однако на сегодняшний момент здание церкви продолжает оставаться аварийным.
